Разное

О маяках и памятниках

О маяках и памятниках.

В 1877 году, во время ремонта кафедрального собора в Санто-Доминго, рабочие нашли за алтарем ящик с надписью "Прославленный и значительный человек, дон Кристобал Колон". Внутри находились человеческие останки, и судя по надписи, принадлежали они Христофору Колумбу. И в 1923-м году, на Пятой Панамериканской конференции было принято решение поставить в Санто-Доминго маяк-памятник Колумбу.
Для выбора проекта памятника в 1928 году был объявлен международный конкурс (а итоги его были подведены в 1929-м году). В нем приняли участие 455 архитекторов из 48 стран мира.

Активное участие в конкурсе приняли и архитекторы СССР. И большинство проектов далеко опережали свое время. Вот, например, как описывал свой проект архитектор Иван Леонидов:
"Цель: Памятник должен быть конденсатором всех достижений мирового прогресса, местом широковещания о жизни и роли деятеля и о движении мировой истории.
Средства: Радио, радиоизображения, воздушный и морской порт, кино, музей и т.д. — средства, вещающие миру о жизни и роли деятеля и о достижении мирового прогресса…
Радиопорт организуется двумя мачтами по 300 метров. Во всех городах мира на открытых площадях и в исторических музеях устанавливаются специальные экраны, на которые с помощью радиопередачи изображений проектируется история Колумба, которая снимается на киноленты и отображает прогресс мировой культуры. Пароходы также имеют экраны…
Научные лаборатории — мозг памятника, где вырабатывается его рабочий план:
1) радио,
2) кино,
3) обсерватория,
4) институт межпланетных сообщений, ставящий своей целью разрешение проблем межпланетных сообщений средствами последних достижений науки и техники; его демонстрационным полем служит аэродром и окружающая местность,
5) зал мировых научных и технических съездов, которые организуются при помощи радио…
В заключение считаю, что только данная система памятника Колумбу могла бы быть культурным вкладом в историю человечества".
А вот проект архитектора Константина Мельникова, представляющий собой гигантский мобиль:

Памятник состоит из двух конусов (верхний врезан в нижний примерно на треть высоты). Верхний конус вращается с помощью крыльев под воздействием ветра (крылья при этом занимали такую позицию, в которой они максимально жестко противостояли ветровым нагрузкам и обеспечивали устойчивость всего сооружения).
В нижнем, неподвижном конусе монумента в центре основного зала расположен меньший прозрачный конус, внутри которого урна с прахом и статуя Колумба. Вода от дождя из верхнего конуса, как из воронки, должна омывать этот малый конус. Причем вращающиеся крылья могли, находясь в определенном положении, перекрывать путь дождевой воде и открывать сброс воды к турбине, которая поворачивала статую на тот или иной угол в зависимости от интенсивности дождя.
Отразился этот конкурс и в творчестве Якова Чернихова. Вот один из вариантов памятника из цикла работ "Основы современной архитектуры):

Однако, жюри конкурса было достаточно консервативно (или реалистично), поэтому единственным проектом из СССР, отмеченным жюри (т.н. "Почетный отзыв"), стал проект Николая Лансере.
Вот так выглядел первый вариант проекта:

А вот так - второй вариант, который и получил премию:

А победил в конкурсе начинающий шотландский архитектор Джозеф Ли Глив, проект которого и был в итоге реализован (правда, из-за постоянной нехватки средств, достроили маяк только в 1992-м году). Памятник представляет собой гигантский бетонный крест, лежащий на земле:

На мой взгляд, он скорее похож на бункер, чем на маяк.

По ночам мощные лампы, установленные на маяке, рисуют в небе светящийся крест (но из-за нехватки электроэнергии, случается такое довольно редко):

Однако, это еще не вся история. Через два года после окончания конкурса, в 1931-м году был объявлен еще один конкурс на маяк-памятник. Располагаться он должен был в Ленинградском торговом порту, и должен был прославлять, естественно, Ленина.

Вот как 8 декабря 1931 года писала об этом "Правда":
"ЛЕНИНГРАД, 6 декабря. (Наш корр.). В Ленинградском торговом порту создан комитет по сооружению памятника Ленину. Этот памятник, по предварительно выработанному проекту, должен явиться первым по величине во всем мире. Высота памятника, который одновременно будет служить маяком - 120 метров. Организованы 4 бригады во главе с известными ленинградскими скульпторами, которые разрабатывают проект будущего памятника. Кроме того, созданы две бригады из московских скульпторов во главе с Андреевым и Меркуловым. Памятник будет поставлен на раздвижной дамбе. В связи с этим, поставлен вопрос о переименовании Морского канала в канал им. Ленина. В порту развернулась широкая кампания по сбору средств в фонд постройки памятника..."
Вот как выглядели варианты маяка, представленные на конкурс:

В. С. Рожновский

И. Г. Лангбард (он, кстати, участвовал и в конкурсе на маяк Колумба)
А победителем конкурса стал Ной Троцкий:

Как и подавляющее большинство конкурсов (начиная от крематория в Александро-Невской лавре и заканчивая Дворцом Советов), маяк так и не был построен, хотя от этой идеи отказались далеко не сразу. Вот еще несколько эскизов очередного конкурса на эту тему, датированные 1942-1943 годом:
И. Г. Лангбард:

В. В. Федотов:

P. S.: В посте использованы фотографии с сайта http://lighthouse21v.narod.ru/ и ЖЖ

rdp4v

Upd: А здесь можно увидеть видеоролик с реконструкцией мельниковского памятника и его использование в фильме "Бэтмен навсегда":
http://agitarch.livejournal.com/2008/04/28/

Николаевский маяк

Николаевский маяк был инженерным шедевром Европы

Первый в мире железобетонный маяк был построен на Ожарской косе вблизи Николаева. Это было экспериментальное сооружение, спроектированное инженерами А.А. Барышниковым и Н.К. Пятницким.

«Мы, русские, конечно, как и во всем, отстали от культурного Запада…Желая следовать доброму примеру Западной Европы, и надеясь, что труды отдельных лиц помогут возрождению забытых традиций инженерного искусства, авторы придали проектируемому ими маяку художественные очертания и формы» - говорится в книге «Проект железо-бетонного маяка высотою 17 саженей».

Книга, посвященная Ожарскому маяку

Как известно, железобетон - строительный композиционный материал, состоящий из бетона и стали. Он был запатентован в 1867 году во Франции Жозефом Монье как материал для изготовления кадок для растений.

Первые примеры удачного применения этого строительного материала относятся к началу ХIХ столетия, когда из него выполнялись простейшие перекрытия и небольшие изделия. С развитием инженерной мысли такое ценное и прочное изобретение стало все чаще и чаще применяться в строительстве, в том числе и в России. Однако даже к началу ХХ века свойства этого материала не были до конца изучены. Он находился в стадии активного развития и апробации. Инженеры-строители создавали все новые и новые смелые проекты, многие из которых служат людям и по сей день ввиду их великолепной прочности и долговечности.

Тогда же, в начале ХХ века в окрестностях Николаева суждено было появиться первому в мире железобетонному маяку, созданному трудами отечественных инженеров и строителей.

Активно развивающийся морской коммерческий порт, судостроительные верфи и другие производства города того периода позволили реализовать здесь этот необычный и смелый проект, разработанный молодыми и талантливыми русскими инженерами путей сообщения Н. К. Пятницким и Н. И. Барышниковым. Стоит отметить, что именно эти люди являлись авторами еще одного знаменитого железобетонного творения - Киевского фуникулера. Экспертом проекта стал выдающийся ученый в области строительной механики Н.А.Белелюбский.

Фрагмент старой лоции Бугского лимана

Бугский лиман является достаточно сложным местом для прохода судов. Еще в ХIХ веке от Черного моря до Николаевского коммерческого порта здесь был выделен и углублен судоходный канал, разделенный на несколько колен. Каждое из них обслуживали свои маяки и навигационные знаки.

Пятым по счету таким коленом в фарватере в то время являлось Лиманоожарское колено, расположенное перед Русской косой, практически по линии север-юг.

В 1862 году для его обслуживания на Русской косе был построен маяк, получивший название «Святотроицкий». В советское время его переименовали в «Русский». Маяк прослужил около 40 лет и в 1902 году было принято решение о постройке заднего маяка для него. Местом возведения определили территорию в районе Ожарской косы – в 3700 метрах к северу от Святороицкого маяка. По названию косы будущий маяк и получил свое имя – Ожарский.

Маяк простоял больше 40 лет и был разрушен в начале войны

Тогда же Министерство путей сообщения объявило конкурс на создание проекта нового маяка. Первоначально на конкурс Николаевским портовым управлением было представлено два проекта маяков: каменного (кирпичного) и железного (из металлических ферм). Но ни один из них не был окончательно одобрен, т.к. сооружения выходили дорогостоящим и трудными в постройке. Вся сложность и дороговизна были обусловлены тем, что маяк требовался довольно высоких размеров – около 40 метров. По этой причине рассмотрение проектов продолжилось. Изучались они лично начальником управления водных и шоссейных сообщений и торговых портов Б.Е.Иваницким, который помимо всего прочего желал внедрения новых, нестандартных решений и конструкций. Тогда-то ему и предоставили проект железобетонного маяка. Идея сооружения Б.Е.Иваницкому понравилась. Проект был им одобрен и утвержден к строительству.

В 1903 году в С-Петербурге Н.К.Пятницкий и Н.И.Барышников выпустили книгу под названием «Проект железо-бетонного маяка высотою 17 саженей». В ней авторы подробно описали свою разработку, достаточно смелую и новаторскую для того времени, которая успешно была реализована и стала функционировать в 1906 году в районе Ожарской косы, вблизи Николаева.

Маяк по своей конструкции представлял собой установленную вертикально длинную уширяющуюся книзу бетонную полую трубу параболической формы, которая являла собой башню маяка. Нижним концом она была прочно укреплена на толстой железобетонной подошве, лежащей непосредственно на грунте. Размеры маяка были определены с таким расчетом, чтобы все сооружение отвечало требованиям прочности и устойчивости в зависимости от действия внешних сил, которые в данном случае представляли собой давление бокового ветра.

Авторы маяка собирались повторить и превзойти традиции инженерного искусства Западной Европы

На глубине 2,5 метра в грунте была уложена железобетонная подошва толщиной 75 см, к которой крепился сам маяк. Она являлась необходимым атрибутом конструкции, предназначенным для предотвращения опрокидывания маяка вследствие действия ветра и представляла собой единое целое с самой башней. Диаметр последней в этом месте составил 8 метров.

Конструкция постепенно сужалась кверху. И на уровне цоколя ее диаметр составил уже 6 метров, а на уровне крепления большого фонаря всего 2 метра. Высота маяка от уровня земли до огня составила 36 метров.

В верхней части башню венчал большой железобетонный фонарь высотой 3 и диаметром 4,5 метров, над которым был укреплен фонарь чуть меньших размером высотой 2,9 и диаметром 2,75 метра. Большой фонарь служил в качестве склада материалов, а маленький - для помещения огня. На округлом куполе малого фонаря располагался громоотвод.

Одна из публикаций о николаевском маяке в западной прессе

Самое большое удивление во всей конструкции маяка вызывает толщина его наружных стенок. На уровне цоколя она составляла 20 см, на высоте 11 метров – 15 см, а у верхнего конца – 10 см. Толщина стенок фонарей была и того меньше – всего 7,5-8 см! Однако по расчетам инженеров эта довольно-таки тонкостенная конструкция должна была выдерживать боковое давление ветра усилием в 275 кг на квадратный метр.

Внутри башни вдоль ее стенок от пола до большого фонаря проходила железобетонная винтовая лестница шириной 72,5 см. Она тоже имела оригинальную и легкую конструкцию. Толщина плит ее ступенек составила всего 2,5 см.

Несмотря на кажущуюся легкость и тонкость конструкции, расчеты показывали, что все сооружение отвечало требованиям прочности.

Возведение маяка производилась на месте путем сборки металлических конструкций, установки деревянной опалубки и заливки ее бетоном. Таким же образом сейчас строят многие монолитные здания и сооружения. Но в те годы подобные идеи были новаторскими. Причем по задумке инженеров сперва полностью был возведен металлический каркас маяка, а уже затем производилась его заливка бетоном. Окрашен маяк был в красный (кирпичный) цвет.

Всего на постройку ушло 175 кубометров бетона и 17,6 тонн железа.

Общая смета расходов на строительство маяка составила 12270 рублей, что было значительно дешевле, чем если бы маяк строили из камня (17000 рублей) или из железа (18000 рублей).

Статья о маяке в американском журнале «Scientific American Supplement», 1905 год

Идея была столь необычная и новаторская, что на нее обратили внимание такие известные мировые технические издания, как французский «La Nature» и американский «Scientific American Supplement», которые в 1905 году разместили на своих страницах заметки об этом маяке. Его стоимость зарубежные специалисты оценили в 8253 доллара США. Однако стоит отметить, что западная пресса скептически отнеслась к проекту, обращая внимание на то, что башня маяка тонкостенная, легкая, имеет незначительный коэффициент стабильности и что ее вес стоило бы увеличить.

Однако правоту и правильность расчетов русских инженеров подтвердило время. Маяк успешно эксплуатировался на протяжении почти 40 лет, пока его уникальная башня не была разрушена в годы Великой Отечественной войны, также как и башня переднего маяка на Русской косе.

Сразу после войны для обеспечения судоходства по лиману на их местах построили временные деревянные башни, которые оказались недолговечными. И в 1955-56гг были возвели новые Ожарский и Русский маяки. Их представляли собой металлические фермы треугольного сечения высотой 36 и 17 метров соответственно, укрепленные растяжками из тросов. Этот Ожарский маяк сохранился и до наших дней. Его нерабочую, увенчанную остекленным фонарем металлическую конструкцию и сейчас можно наблюдать в районе косы. Территория, на которой он расположен и где находился его предшественник - железобетонный маяк, больше 20 лет назад была передана в частное владение.

Современная лоция

В середине 1980-х годов в связи со строительством Николаевского глиноземного завода Ожарский (задний) маяк перестал функционировать. Вместо него в 1,6 км перед Русским маяком прямо в водах лимана построили небольшую башню нового маяка, который получил название «Лимано-Ожарский». Теперь этот маяк стал передним, а маяк на Русской косе – задним. В то же самое время был выстроен и новый, современный маяк на Русской косе. Сейчас это восьмигранная современная железобетонная башня высотой 32 метра с лифтом в середине.

Светящие постоянным красным светом, выкрашенные в белый цвет с продольной красной полосой в центре, оба маяка этой пары по сей день неустанно несут свою навигационную службу, обеспечивая проход по восьмому колену фарватера Бугского лимана.

По материалам: bazar.nikolaev.ua

Автор:Борис Салтовский и Дмитрий Оранский

Обновлено 20.05.2020 16:33

Арест декабриста Бестужева на маяке Толбухин. 1825, декабрь.

ПЕТЕРБУРГСКИЙ АНЕКДОТ

Император Николай I на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. МАТРОС С ТОЛБУХИНА МАЯКАПо прекращении волнения (14 декабря 1825 года) Николай Бестужев уехал на извозчичьих санях в Кронштадт; переночевав у одной знакомой старушки, он на другой день сбрил себе бакенбарды, подстриг волосы, подрисовал лицо, оделся матросом и пошел на Толбухин маяк, лежащий на западной оконечности Котлина острова. Там предъявил он командующему унтер-офицеру предписание вице-адмирала Спафарьева о принятии такого-то матроса в команду на маяк.
Толбухин маяк в Кронштадте.
– Ну, а что ты умеешь делать? – спросил грозный командир.
– А что прикажете, – отвечал Бестужев, прикинувшись совершенным олухом.
– Вот картофель, очисти его.
– Слушаю, сударь, – отвечал он, взял нож и принялся за работу.

Декабрист Николай Александрович Бестужев.
Полиция, не находя Бестужева в Петербурге, догадалась, что он в Кронштадте, и туда послано было предписание искать его. Это было поручено одному полицейскому офицеру, который, лично зная Бестужева, заключил, что он, конечно, отправился на маяк, чтоб оттуда пробраться за границу. Прискакал туда, вошел в казарму и перекликал всех людей. «Вот этот явился сегодня», – сказал унтер-офицер. Полицейский посмотрел на Бестужева и увидел самое дурацкое лицо в мире. Все сомнения исчезли: здесь нет Бестужева: должно искать его в другом месте. Когда полицейский вышел из казарм, провожавший его денщик (бывший прежде того денщиком у Бестужева) сказал ему:
– Ведь новый-то матрос господин Бестужев, я узнал его по следам золотого кольца, которое он всегда носит на мизинце.
Полицейский воротился, подошел к мнимому матросу, который опять принялся за свою работу, ударил его слегка по плечу и сказал:
– Перестаньте притворяться, Николай Александрович, я вас узнал.
– Узнали? – сказал Бестужев. – Так поедем.
Военный губернатор отправил его в Петербург под арестом в санях на тройке. Когда приостановились перед гауптвахтою при выезде, он сказал случившимся там офицерам:
– Прощайте, братцы! Еду в Петербург: там ждут меня двенадцать пуль.

Морской министр Антон Васильевич Моллер.
Дорогою по заливу, поравнявшись с полыньею, он хотел было выскочить из саней, чтоб броситься в воду, но был удержан. В Петербурге привезли его к морскому министру фон Моллеру, который, как все дураки, ненавидел в Бестужеве умного человека; он велел скрутить ему на спине руки и отправить днем по Английской набережной и по Адмиралтейскому бульвару в Зимний дворец. Один из адъютантов накинул на него шинель. Во дворце развязали ему руки и привели к императору.

Император Николай I.Художник Александр Васильевич Поляков.
– Вы бледны, вы дрожите, – сказал ему государь.
– Ваше величество! – отвечал Бестужев. – Я двое суток не спал и ничего не ел.
– Дать ему обедать! – сказал государь.
Бестужева привели в маленькую комнату Эрмитажа (в котором помещался тогда государь по случаю переделки комнат Зимнего дворца), посадили на диване за стол и подали придворный обед.
– Я не пью красного вина, – сказал он официанту, – подайте белого.
Он преспокойно пообедал, потом приклонился к подушке дивана и крепко заснул. Пробудясь часа через два, встал и сказал:
– Теперь я готов отвечать.

Алексей Петрович Лазарев.
Его привели в прежнюю залу. Там поклонился он Василию Алексеевичу Перовскому как короткому знакомому и, увидев нового флигель-адъютанта Алексея Петровича Лазарева, сказал ему:
– Ну, Алешка! теперь перестанешь шалить!

Н.И.ГРЕЧ.

Записки о моей жизни.